— Бать? Случилось чего? — затем он заметил меня и настороженно добавил: — Ой, здрасте.

Виталь нахмурился и осуждающе покачал головой. Парнишка тут же исправился:

— Здравствуйте, — миг раздумий и он выбрал наиболее универсальное: — барин.

Я остановил порыв Виталя представить меня полностью. Успеется ещё, чего лишний раз смущать его детей.

А их оказалось немало. Они гурьбой высыпали на улицу, и отец с гордостью представил каждого. У всех были соломенного цвета волосы, выцветшие почти до белизны. Я взглянул на темный чуб мужчины и он коротко прояснил:

— В матушку пошли.

Голос его дрогнул и я понял, что передо мной отец-одиночка. Весьма многодетный. Пятеро ребятишек, включая относительно взрослого Дмитрия, который нас и встретил.

Три девчушки погодки, лет семи. И совсем мелкий карапуз, которого держала на руках Олеся, самая старшая из дочерей.

Виталь детям объяснил всё серьезно и одновременно просто. Собирайтесь, мол, уезжаем насовсем. Возражений не последовало, что меня приятно удивило.

Я приготовился долго ждать. И, возможно, съездить несколько раз. Всё-таки собрать такую ораву дело не быстрое. Но я ошибся. Сборы заняли пару часов, не больше. Нажитого имущества у управляющего едва набралось на телегу, которую привязали к машине по типу прицепа.

Тут я уже изумился неприкрыто.

Мужчина отвел меня в сторону и рассказал мне свою историю. Сжато и без каких-либо сожалений, что лишь больше поразило меня.

Реченские, такая у них была фамилия, раньше жили довольно неплохо. Не шиковали, но и не жаловались. Хватало и на еду, и на одежду постоянно растущим детям. Старшего в гимназию пристроили, в самом уездном центре, Сердоболи.

Пока не пришла беда вместе с рождением самого младшего сына. Жена слегла с горячкой и местные знахари ничем помочь не смогли. Виталь подался в столицу, к целителям. И начал продавать всё, что возможно, чтобы оплатить лечение любимой.

Дмитрий бросил учебу и занялся младшими детьми, пока отец метался между каменоломней и лечебницей. Но своих денег всё равно не хватило. Тут-то его и «выручил» купец, ссудив приличную сумму и посулив увеличение зарплаты, чтобы было проще потом расплатиться.

Лечение не помогло. И, ясное дело, Дробынин стал платить ещё меньше.

Последний год Реченский закрывал долг, остатка едва хватало, чтобы прокормить семью. Старший сын взял на себя все заботы по дому и стал нянькой, ни о какой учебе и работе речи быть не могло.

Долг мужчина выплатил месяц назад, но купец всё это время придирался, придумывая разнообразные штрафы за несущественные проступки. Виталь признался мне, что грешным делом думал придушить гада. Только дети и останавливали, совсем без кормильца остались бы.

Но он не унывал! Собирался поездить по окрестным шахтам и попытаться наняться в другое место. Да, заняло бы это ещё год, а то и больше, но Виталь не сдавался, твердо намеревался найти хорошую работу и вырастить детей достойно.

В общем, встретились мы в самое подходящее время. И для меня, и для него.

Оттого у него и сомнений не возникло насчет переезда. Как и вещей, большей частью распроданных давно.

Скудный скарб закрепили веревками, дети шустро устроились на заднем сиденье, часть на коленях друг у друга, и последней в машину вскочила взъерошенная пятнистая кошка. Семейство было в полном составе, и мы отправились в их новый дом.

Путь прошел незаметно. Девчушки запели песни и у всех оказался удивительный талант.

Я прощупал силой каждую из них. Обычный непробужденный дар. Стихийники, кроме Олеси. У той дар был настолько слаб, что почти не чувствовался. Похоже было на природную силу, но с таким мизерным источником определить наверняка было сложно.

А вот старший, Дмитрий, оказался менталистом. До начального ранга ему ещё было далеко, но похоже парнишка вовсю развивал силу, справляясь с таким количеством мелких сестер и брата.

Пока я ехал под чудесный хор детских голосов, подумал о школе. В деревне тоже были дети, и всем требовалось хотя бы начальное образование. Значит, нужно строить школу и привлекать учителей.

Впрочем, пока лето, пусть наслаждаются каникулами. А к осени нужно будет что-то сообразить…

Поставив себе ещё одну мысленную зарубку, я переключился на дорогу. Сколько бы забот не нашлось, все решим. А в том, что их будет только прибавляться, я не сомневался.

Я улыбнулся, вспомнив как считал затруднительным приобрести автомобиль. А тут деревня! Да уж, выбрал задачу попроще.

Жители Хийденсельги к пополнению отнеслись душевно и с радостью. Видимо, староста успел их собрать и рассказать новости. Что подтвердил Тимофей, сообщив мне с улыбкой:

— Сход был. Все довольны остались.

Дом новоприбывшим выбрала кошка.

Выскочила из машины и шуганула в тот, что был с самой лучшей печкой, прямо напротив жилища старосты. Просторный и большой, он как нельзя лучше подходил для многодетного семейства.

Я с умилением наблюдал, как к Реченским вереницей пошли люди.

Каждый с собой что-то нес, чтобы семья хорошо обустроилась. С миру по нитке и буквально за час в новом доме управляющего было всё необходимое. Мужчина так растрогался, что раскраснелся и украдкой вытирал глаза.

Виталь пришел ко мне, когда убедился, что о детях есть кому позаботиться. Старушка-травница, милейшая с виду бабушка, сразу решительно взяла над ними опеку, принявшись откармливать пирогами с парным молоком.

Мы с Евдокимом Пахомовичем и Тимофеем пили чай с ватрушками, сидя у распахнутого окна и поглядывая на оживление в связи с новосельем.

— Ваше сиятельство, — с порога глубоко поклонился мужчина. — Век благодарен буду. Каюсь, уж начал терять веру в людей. Кабы не вы, стал бы бирюком ворчливым. А тут все жители…

Он снова расчувствовался и прокашлялся, повторив слова благодарности.

— Да вы присаживайтесь! — скрасил неловкость староста, пригласив его к столу. — Угощайтесь.

Виталь послушно сел и с удовольствием присоединился к нам. Но не прошло и пяти минут, как он поднялся и отрапортовал:

— Я готов прямо сейчас к работе приступить, ваше сиятельство.

— Александр Лукич, — поправил его я.

Тут, в зеленой долине вдали от столицы, в озерном крае и среди таких людей, мой титул казался мне не очень уместным. Он словно отдалял меня от деревни. Здесь не было места строгому этикету.

Рвение мне его было только на руку. Я-то рассчитывал, что суета с переездом закономерно займет немало времени. И не собирался торопить, понимал насколько всё это волнительно. Всё разом поменять, бросить и совершенно новую жизнь начать — это же какие стальные нервы нужно иметь, чтобы не растеряться.

Но управляющий был из тех редких людей, что не склонялись перед любым жизненным поворотом. А ещё я ощущал исходящее от него желание отблагодарить меня не только словом, но и делом.

— Чудесно, — я тоже поднялся. — Тогда, Виталь Борисович, отправляемся.

Инспекция шахты привела управляющего в состояние глубокой задумчивости. Виталь исследовал остров вдоль и поперек, спустился в полуразрушенную пещеру и забрался в заброшенные строения.

Мы с рыжим просто молча ходили за ним следом, и ожидали вердикта.

— Нуууу, — в итоге протянул мужчина. — Не всё так плохо. Но и не очень хорошо. Работы предстоит много, но она вполне осуществима, если у вас, Александр Лукич, хватит ресурсов.

Это меня волновало в последнюю очередь, поэтому я задал лишь один вопрос:

— Как вы считаете, насколько быстро можно организовать первую поставку?

— Смотря сколько вам нужно материала…

Я в общих чертах описал, какие именно статуи мне будут нужны. Чуть выше человеческого роста, а пьедесталы я решил изготовить из камня попроще. Реченский быстро прикинул в уме нужные объемы:

— Ну это тонн пятнадцать будет, если в город везти, то справится и небольшой грузовик. Что до транспортировки на берег, тут без магии никак на данный момент. Лодки у берега я видел,, не выдержат. Грузовое судно нужно. Дешевле обойдется, если вы, например, артефакт изготовите и накопителями обеспечите. Уж с управлением я справлюсь, имел дело.