Приняло, это точно.

И выторговало себе накопителей с воздушной и анималистической магией. Чтобы стать сильнее. То, что нечисть так умела, я узнал лишь там, на горе. К тому же Хийси посетовал, что развлечений у него нет, людей своих он не пугал, а чужие редко забредали.

Так что и этот вопрос надо было как-то решить.

Провожал нас не только староста, но и несколько местных. В основном довольно молодых: две румяные девицы с косами до пояса, и пятеро крепких парней. Смотрели они на меня странно, вроде с какой-то надеждой, а вроде и сурово.

Но прочитав их эмоции, я понял что им просто любопытно. Гостей тут и правда давно не было, а тут не просто чужаки, а столичные благородные. Было чему поудивляться.

Удивительно оторванное от мира местечко.

Евдоким Пахомович долго махал нам рукой. Я видел его в зеркало до самого поворота к ущелью.

— Вы серьёзно, ваше сиятельство? — осторожно спросил Тимофей, когда мы добрались до более менее хорошей дороги и я притопил газ. — Ну, насчет деревни?

— Серьёзно, — ответил я и не удержался, добавив: — Место меня приняло.

— А, ну это да, — важно кивнул парень, делая вид что всё понял.

Я бросил быстрый взгляд на его сосредоточенное лицо и улыбнулся:

— Хорошее место, Тимофей. Да и камень тот мне очень нужен. Не только для наших котят, но и для работы.

— Ну а люди что? Тоже нужны? Хлопот-то не оберешься, столько всего надо для житья. Видел же, как они там живут.

— Люди всегда нужны, — поучительно произнес я. — Нужнее остального. Насчет хлопот ты прав, но оно того стоит. Евдоким Пахомович хороший управленец, так что человека отдельного искать не нужно. А это уже считай полдела.

— Мне он тоже понравился. Вот вроде целая деревня у него под командованием, а ничего, сидит и удочки чинит для рыбаков, — слегка мечтательно согласился со мной рыжий.

Парню тоже деревня по душе пришлась, а мне его реакция. Такой не загордится, даже когда настоящим внеранговым магом станет. Вряд ли он переберется сюда, но отношение к простому люду у него было правильное.

Хотя, чем чёрт не шутит, вдруг захочется господину Петровскому осесть в таком умиротворенном местечке, да тоже снасти поправлять, сидя на берегу озера. Судьба умеет удивлять.

Мы ехали, каждый размышляя о своем. Тимофей всю дорогу улыбался и медитировал. А я продумывал, как буду выстраивать беседу с Дробыниным.

Всего какой-то час в пути, и цивилизация вернулась. Замелькали ухоженные домики и образцовые хозяйства, все как с картинки про счастливую фермерскую жизнь.

Прибыли мы раньше срока, перед встречей я хотел пообщаться немного с лешим. Тот всё так же сидел у распахнутых ворот на табуретке. И встретил меня ещё более радушно, чем в прошлый раз.

— Мастер! — воскликнул он и хлопнул в ладоши, когда я подошел, теперь уже вместе с Тимофеем. — Неужто живым вернулся?

— Ну конечно же, лесной дедушка, — я традиционно поклонился и вернул ему улыбку. — Отдохнул чудесно, вот вам возвращаю весточку от Хийси.

— И как горняк там? По-прежнему скрипит на своей лысой горе?

— Хорошо, не жалуется, — немного слукавил я, мне его жалобы казались не такими уж и серьезными. — В гости зовет.

— Совсем сдурел чтоль он там в одиночку? — возмутился Сохрон. — Проклятые места, тьфу.

Он демонстративно плюнул себе под ноги и растер след среди пыли.

— Были, да перестали, — просто ответил я.

Старичок насупился, будто решая подшучиваю я над ним или нет. Ну или проведывал обстановку в тех краях, их способности в этом мне были известны лишь по намекам.

Чуть испуганно моргнул, вздрогнул и глаза его полезли на лоб:

— Правду говоришь, мастер! Как так-то? Вот ведь новость радостная!

— Прошу вас, лесной дедушка, коли тут не держит обет какой, перебраться в Хийденсельгу, — чинно произнес я.

Подумал немного, пока леший обалдело на меня глядел, и добавил:

— После оформления документов я сделаю официальное приглашение. Не на службу, а по чести. Оберегать те места и стать полноправным хозяином леса.

Судя по всему, ничего не перепутал. Старичок очень по-человечески смахнул проступившую слезу и широко улыбнулся.

— Я подумаю, мастер.

Понятно было, что согласен хоть сейчас уйти, но выдержать соответствующую паузу ему было необходимо. Я поблагодарил и спросил про купца, на месте ли тот.

— На месте, — поморщился леший. — С помощником этим своим, плешивым. Уж почитай как час сидят и трындят. Про тебя говорят.

— И что же говорят? — прищурился я.

— Ну как все люди, гадости говорят. Ну, я в том смысле… — смутился леший, когда понял что говорит тоже с человеком.

Я добродушно отмахнулся и Сохрон продолжил:

— Слышал я, как цены они обсуждали. Для тебя, мастер, задрать хотят и сбагрить материал похуже. Проучить, вроде того. Мол нечего тут своим графским титулом выдрючиваться. Говорил, что денег у тебя кот наплакал, а раз так, то и церемониться не надо…

Настроение моё улучшилось. Окажись купец относительно честным человеком, обманывать бы я его не стал. Дал бы цену честную, а скинул только за работу по очистке шахты. Несмотря на то, что он запустил деревню и не устранил угрозу. В конце концов его право, как распоряжаться своей землей.

Два хороших человека всегда могут договориться, чтобы оба в выигрыше остались. А вот с подлецами никаких сомнений уже быть не может.

— Вот и славно! — обрадовался я, чем немало удивил и лешего, и Тимофея.

Они одинаково пораженно уставились на меня, отчего я рассмеялся.

— Ну, не будем заставлять уважаемого купца ждать, — в предвкушении отличного развлечения я потер руки.

Глава 12

Вадим Жданович Дробынин, глава купеческого рода, владеющего Сердобольским уездом, встретил нас как полагается для его положения.

Преисполненный важности, гордости и разодетый не хуже, чем для светского приема. Точнее, хуже, но купец явно очень старался произвести впечатление.

Соответствующий обидному прозвищу «жирдяй», выданному хозяином горы, Дробынин потрясал обилием подбородков и толщиной пальцев с впившимися в них перстнями.

Костюм его, естественно сшитый на заказ, переливался на солнце настоящим шелком. Дорогой материал, вот только очень чувствительный, поэтому выглядел уже помятым. Зажим на галстуке ослеплял бриллиантами, а довершали этот кичливый образ громадные запонки с камнями, каждый стоимостью как вполне приличный дом в деревне.

Тимофей, позабыв мои наставления про спокойствие и молчание, вытаращился на купца, как на диковинного зверя.

Но тот, к счастью, воспринял это за комплимент и едва заметно улыбнулся.

Рядом с землевладельцем маячил тот самый «плешивый». На фоне своего работодателя помощник смотрелся излишне тщедушным. Лысина его сияла не меньше, чем бриллианты купца.

На мой скромный дорожный костюм Дробынин взглянул со снисходительностью. Чуть задержал взгляд на израненном лице и окончательно сложил обо мне нужное мнение.

Читать его эмоции мне удавалось нелегко.

Всё таки, зная что я артефактор, Дробынин попытался подстраховаться, поэтому имел при себе защитный амулет. Вот только либо тот был слабо заряжен, либо купец пожадничал и купил вещицу попроще.

Мой ментальный дар справился с барьером и теперь передо мной расцветала смесь злорадства и пренебрежения.

Даже место, выбранное для приема, выдавало его истинное отношение. Нас проводили в обычную уличную беседку, обустроенную без особых удобств. Купец объяснил это тем, что в главном здании идут ремонтные работы. При этом извиниться не удосужился.

Да и тон, которым он говорил «ваше сиятельство», был премерзким.

И я, кажется, начинал понимать, почему ему так и не выдали долгожданного дворянства.

Род свой Дробынин считал древнее императорского, чем не забывал хвастаться. Может, поэтому и не давали титул.

А может потому что человек был поганый. Дворянство обязывало к благородству, а его купить нельзя, лишь воспитать в себе. Экзаменов, конечно же, никто не проводил. Но репутация сама за себя говорила.